2023 год – 100 лет со дня рождения З.М. Григорьевой и 80 лет – со дня гибели.

Зина Григорьева: навеки двадцатилетняя

В 1963 году ученица 9 класса Коткозерской школы Хаапанен Раиса написала стихотворение «Наша Зина»:

Растёт возле школы березка,

О многом напомнит она.

Карельская девушка Зина

Её посадила тогда…

Училась, росла и мечтала

О будущей жизни она.

Но вдруг над страной пролетело

Тревожное слово – война.

И вот уже Зина – радистка

Идёт по карельским лесам.

Деревня своя уже близко,

Идёт по знакомым местам.

Нашёлся в деревне предатель,

И Зину убили враги.

Пусть прожила Зина недолго,

Но в сердце у нас будет жить.

Растет возле школы березка,

Что Зина садила тогда…

Березка растет, да и Зина

В сердцах наших будет всегда.

Кто эта девушка, которой посвящают стихи, в память о которой открывают мемориальные доски, чьё имя присваивают пионерской дружине и целой школе? Это наша односельчанка – Зинаида Григорьева.

Детство Зины

Зинаида родилась 27 июля 1923 года в семье Анны и Михаила Григорьевых, где помимо неё уже была старшая дочь Валя, а позже родился сын Саша. Раннее детство и юность прошли в д. Коткозеро Олонецкого района. Её первой учительницей была Клавдия Николаевна Великанова.

   

На фото - Зина с мамой и сестрой Валентиной

Характер Зины был очень боевой! Весёлая, озорная, с богатой фантазией, она слыла выдумщицей и заводилой. Взять хотя бы эпизод с велосипедом. В те времена наличие этого средства передвижения в карельских деревнях было если не чудом, то огромной редкостью. Единственным обладателем сего богатства был тогдашний деревенский почтальон. А сама почта, по воспоминаниям Зининой бабушки, располагалась на первом этаже их дома в центре деревни. Ну как оставить это двухколёсное чудо техники без внимания?! Сначала без спроса хозяина, а после и с его согласия, резвая Зина самостоятельно училась кататься по длинному и широкому коридору, потом по центральной улице.

Дружеское расположение ко всем отличало её от сверстниц. Решительность и смелость позволяли отвечать на дерзости соседских мальчишек. В 7 классе она освоила катание на коньках. Очень любила плавать. Хорошо играла в лапту. А ещё много читала и красиво вальсировала.

Студенчество

Окончив семилетку, летом 1937 года Зина устроилась на подработку на почту, давала отпуска телефонисткам. Эта работа ей нравилась, но в сентябре ей всё же пришлось идти учиться дальше. Зина поступила в Петрозаводский сельскохозяйственный техникум, где проучилась 2 года. На снимке ниже вы можете увидеть студентку вместе с однокурсницами Максимовой Мусей, Никитиной Дусей и Богатыревой Шурой (снимок сделан 9 февраля 1939 г.).

   

Тревожное время

На момент начала Великой Отечественной войны девушке было неполных 18 лет. Пылкая, решительная, как и многие тогда, она в первые же дни войны пошла в городской комитет комсомола и заявила: "Пошлите меня на фронт! Ваше доверие оправдаю!". Получив отказ, она тут же получила предложение пройти обучение на курсах матросов в Беломорске. Согласившись, после нескольких месяцев подготовки Зинаида Григорьева стала рулевой парохода "Сакко и Ванцетти». Вместе с экипажем буксировала в бассейне Онежского озера баржи с эвакуированными и перевозила боеприпасы, пока озеро было свободно ото льда.

Несколько раз члены команды спасали тонущих мирных жителей под обстрелом финнов, а последний поход к Сегеже закончился посреди Выгозера. Суда не смогли пробиться через ледяной покров. «Сакко и Ванцетти», а также несколько других судов так и остались зимовать посреди озера, большую часть команды эвакуировали на подводах. Так Зинаида оказалась в Сегеже, где начала работать на новом целлюлозно-бумажном комбинате.

В 1942 году судьба вновь возвращает Зину в город Беломорск, где с января по март она трудилась на мыловаренном заводе. В это время в судьбе нашей односельчанки происходит крутой поворот.

Армейская разведка

В 1942 году Зинаида вступила в комсомол. Девушку заметила армейская разведка - она хорошо знала местность, язык, а значит, могла добыть ценные сведения на оккупированной территории. Райком Карелии отправил её на курсы радистов в Москву. В Специальной партизанской школе она прошла обучение тонкостям работы в тылу врага: научилась стрелять, изучила методы разведки, получила радиотехническую и спортивную подготовку.

   

На фото - Зина во время учебы. Зинаида вместе с сокурсниками в спецшколе в Москве.

Но как любящая дочь, в письме родным никаких подробностей об учёбе она не сообщала, берегла их спокойствие. Говорила лишь, что приходится много заниматься, чтобы по окончании учёбы иметь хорошую специальность.

«Нельзя оставаться в стороне от такого большого дела. Но то, что я делаю, всё кажется ещё мало, хочется на передовой показать себя» - из письма родным от 1 июля 1942 года.

«Живу я также хорошо. Работы много, не приходится считаться со временем. Да я бы с радостью не отдыхала совсем, только бы больше помогать и скорее приблизить час победы. До чего же я зла на проклятого фрица!...

…Знаешь, мама, моя подруга из Олонца недавно здесь погибла (речь о А. М. Звездиной). Мы с ней уже второй год были вместе. Очень жалко. Славная такая была девушка. Я поклялась отомстить за неё, за вас и за всё зло, которое от врага» - из письма без даты.

«Мама, я очень прошу не писать на конверте моей фамилии. До конца войны я буду на этой. Это не мое желание, а так нужно для данных обстоятельств. Миня нŷгёй руан сийня системасса, кудамас руадой Вейцман, муйстатко кудай айнос мейлля азетуй, конзу оли командировкас Коткатярвес. Сада кердуа проверяйттих энненку отеттих тӓнне. Эй кяскиттю ни мидя кирьюттуа. Нюгёй опастетах руадамах. Сит ляхететях сине, куз миня опастуйн виймейсен вуоден техникумас». (Перевод с карельского: «Я теперь работаю в той системе, где работал Вейцман, помнишь, который всегда у нас останавливался, когда был в командировках в Коткозере. Сто раз проверяли, прежде чем взяли сюда. Велели не писать ни о чём. Теперь учат работать. Потом отправят туда, где я училась в техникуме» – из письма от 25 августа 1942 года.

      

Обычные курсы были рассчитаны на шесть месяцев. В конце 1942 года после сдачи экзаменов Зина ещё некоторое время проработала в Москве, а в 1943-м добилась отправки на Карельский фронт. Летом 43-го в звании лейтенанта она вновь оказалась в Сегеже.

«На тот момент война шла уже больше двух лет. Планы операции Красной армии по освобождению Карелии готовились ещё год назад, в 1942-м, но тогда наступление немцев под Сталинградом вынудило стянуть все военные резервы к югу страны.

Жёсткий режим, введенный финскими войсками на занятой территории, затруднял работу разведки, без которой невозможно составить план наступления. Любой человек, который хоть чем-то выделялся из числа местных жителей, оказывался на допросе у военных и, если не мог внятно объяснить причину своего появления в том или ином месте, отправлялся в концлагерь.

Разведуправление Карельского фронта сделало ставку на местных жителей из числа эвакуированных или ушедших из родных деревень с отступавшими войсками. Зинаида Григорьева в этом плане была ценным разведчиком». (https://rk.karelia.ru/special-projects/sudba-soldata/razvedchitsa-zina/)

Она была направлена в распоряжение разведотдела штаба Карельского фронта и включена в состав разведывательной группы своего земляка Егорова Михаила Федоровича.

На фото – Егоров М.Ф.

В паре

Михаилу тогда уже исполнилось 30 лет. Уроженец Олонецкого района, родную деревню покинул ещё до войны. Работал фрезеровщиком на Онежском заводе, затем его карьера строилась по партийной линии. Войну он встретил партийным работником в Шелтозерском районе. На Карельском фронте воевал с лета 1941 года, участвовал в обороне Петрозаводска, был ранен.

26 октября 1943 разведчики-подпольщики получили задание пробраться через линию фронта к оккупированному фашистами Петрозаводску и, наладив связь, передавать сведения о составе и действиях Петрозаводского гарнизона противника.

...Это случилось осенью 1943 г. Тёмной октябрьской ночью через линию фронта к оккупированному фашистами Петрозаводску подошёл советский самолет. Сориентировавшись по чуть светлеющей береговой полосе сердито бушующего Онего, пилот снизился над болотом и подал сигнал пассажирам: «Прыгайте!». Два парашютиста отделились от самолета и исчезли в непроглядной тьме. В ту же ночь Беломорск получил радиодонесение: «Приземлились благополучно. Приступаем к действиям».

Информацию Зинаида и Михаил собирали под видом местных жителей, поскольку оба прекрасно ориентировались на местности и могли говорить по-карельски. При себе у них были поддельные паспорта. У нас нет точных сведений о том, как действовали разведчики, как им удалось обмануть бдительность фашистской контрразведки. Но из архивных данных видно, что их деятельность была плодотворной. Весь ноябрь рация работала исправно, и советское командование получало ценные данные о Петрозаводском гарнизоне противника, о воинских перевозках по железной дороге, Онежскому озеру и автомобильным дорогам. Затем разведчикам было приказано двигаться на юго-запад в направлении Олонца, вблизи которого располагался штаб олонецкой группировки вражеских войск. На этом участке финны сосредоточили довольно крупные силы, строили фортификационные укрепления. Линия обороны проходила по Свири, и именно здесь планировалось нанести один из главных ударов будущего наступления.

Патриоты должны были найти на зиму надёжные квартиры и подготовиться к разведке о дислокации войск противника в районе Свири. Задание усложнялось тем, что в связи с повышением активности советской разведки финны постоянно ужесточали пропускной режим. Передвигаться по дорогам без соответствующего разрешения было нельзя, местных жителей жестоко наказывали за укрывательство разведчиков и партизан. Некоторые из числа местных жителей и вовсе не желали возвращения советской власти. Несмотря на трудности, группа прибыла на место, установила радиосвязь с командованием. Какие данные удалось передать Зинаиде и Михаилу, до сих пор не известно, ведь на этих документах пока ещё стоит гриф «Секретно».

Последняя радиограмма поступила в Центр в начале декабря 1943 года из Коткозера. Затем связь оборвалась... О том, что происходило тогда с Зинаидой и её напарником, стало известно намного позже со слов очевидцев и данных командования.

Большой дом Зининого деда, где разведчики надеялись пережить зиму, оказался разграблен. Несколько дней они ночевали в сеновале дома, затем приняли решение уходить из деревни. Перед этим Зинаида зашла в дом к соседу.

«Это было, кажется, в День Конституции 5 декабря, - вспоминал Тимофей Константинович Блохин (ныне покойный). - Уже под утро меня разбудил осторожный стук в окно. «Кто бы это мог быть?» - подумал я и пошел открывать дверь. Было боязно, так как оккупанты строго-настрого приказали обо всех посторонних лицах сообщать в комендатуру. Я всё же решил впустить женщину. Когда она вошла в избу, я сразу узнал дочку соседа Зину Григорьеву. Сразу сообразил, что она оттуда, с Большой земли, ибо ещё до войны уехала в город. Я предложил Зине отдохнуть, попить чаю, но она спешила…».

Тимофей Константинович дал подпольщикам продуктов, и на этом они расстались. Спустя примерно две недели после этого подпольщики постучались в дом отца Зининой подруги в соседней деревне Степаннаволок. При себе у Зинаиды было письмо, в котором подруга просила отца оказать помощь гостям, дать им еды и приют. Хозяин поставил самовар, пригласил гостей, а сам вышел. О подпольщиках он сообщил финскому коменданту, к дому поспешили враги. Убив трёх фашистов, которые ворвались в дом, где отдыхали разведчики, Григорьева и Егоров без лыж, без тёплой одежды ушли в лес. На следующий день из Олонца прибыла большая группа карателей, которые пошли по следу, указанному предателем. Измученные долгим путём по глубокому снегу, голодные и замёрзшие Григорьева и Егоров дали последний бой фашистам.

Это было где-то между Кашканами и Святозером 6 декабря. Разведчики бились до последнего патрона, до последнего вздоха и погибли, как настоящие герои.

По воспоминаниям односельчанки Анисимовой Анны Николаевны, спустя какое-то время фашисты согнали всех жителей села к дому, в котором разместилась комендатура. В санях лежало два окровавленных трупа - мужчина и молодая женщина. В девушке местные жители сразу узнали Зину Григорьеву. Но об этом никто не решался сказать, так как люди боялись за жизни родных Зины. А мужчина так и не был опознан. В найденном при нём паспорте была никому не известная в Коткозере фамилия Карху. Лишь через 20 лет, в течение которых Егоров числился в списках пропавших без вести, после частичного рассекречивания архивов удалось установить место его захоронения. Оно находится на местном кладбище. Зинаиду и Михаила финны разрешили захоронить за оградой в общей могиле.

Спустя полгода после гибели разведчиков части Красной армии перешли в наступление на Карельском фронте и в ходе Петрозаводско-Свирской операции освободили территорию Карелии от финнов. В 45-м враг был полностью разбит. К двадцатилетию Победы 15 мая 1965 года Зинаида Михайловна Григорьева была посмертно награждена Орденом Отечественной войны II степени.

Память

Кладбище постепенно расширялось, могила разведчиков постепенно оказалась в границах погоста. На месте захоронения установили стелу со звездой. Когда местные власти предложили перенести останки разведчиков в братскую могилу, родственники Зинаиды отказались. Тогда рядом со стелой появился второй памятник, на котором установили фотографию и Михаила Егорова.

    

В 2014 году старый цементный памятник демонтировали, на его месте появился новый из полированного габбро-диабаза. На нём фамилии и фотографии обоих разведчиков. С тех пор так и стоят: старенькая стела, под которой покоятся тела двух разведчиков, и новый памятник с двумя фамилиями, под которым могилы нет.

В школьном музее хранится подлинник письма подруги Зинаиды Михайловны Зины Зайцевой, которая училась вместе с ней в сельхозтехникуме. Письмо датировано 7 октября 1944 года и адресовано сестре Макушевой Валентине Михайловне. Вот некоторые строки из него:

«Дорогая Валя, сегодня получила ваше письмо и узнала о гибели моего лучшего друга. Расстались мы с ней осенью 1943 года. Встреча в 1942 году летом была радостной, полной рассказов о больших переживаниях в дни великих боёв. Мы с ней и плакали, и смеялись над своими слезами. Зина, учась в спецшколе, была полна гордости, что может мстить за слёзы своей матери. Она в этот момент была счастлива, она любила и была любима, и в моем мозгу запечатлелось восторженное лицо с нежным блеском глаз...

Дорогая Валя, утрата Зины для меня очень большое горе. Как будто с ней вместе умерли для меня мой расцвет юности, наши с ней первые грёзы… Я не могу согласиться, смириться с мыслью, что закрылись эти зовущие к счастью глаза моего любимого друга... Хочется мстить, мстить беспощадно её убийцам и за неё отомстят её друзья. Могила её будет памятником о героях этой войны. Она будет святыней народа, гордостью, будет говорить о патриотизме наших людей…».

Зина Зайцева верила в память людей. И не зря!

► В 1965 году пионерской дружине Коткозерской школы было присвоено имя Зинаиды Михайловны Григорьевой.

► Именем нашей односельчанки была названа одна из улиц Коткозера.

► В 2007 году ко Дню Победы состоялось торжественное открытие мемориальной доски и стенда «Жизнь и подвиг» в фойе школы.

► Решением 18 сессии Совета Коткозерского сельского поселения 1 созыва от 13 августа 2008 года МОУ «Коткозерская средняя общеобразовательная школа» носит её имя.

► А с 24 декабря 2009 года решением № 87 того же Совета поселения было принято решение о создании при каждом воинском захоронении «Поста № 1», в том числе и у могилы З. Григорьевой.

► На протяжении многих лет в школе проходит Неделя мужества, посвящённая нашей героической землячке. А в памятные дни школьники возлагают цветы и гирлянды к её могиле.

► Родные бережно хранят память о своей Зине. Да и берёзка, высаженная руками Зины возле школы, до сих пор на своём месте, растёт и радует нас шумом своей листвы и пением птиц в своих ветвях.

Светлана Ильина, библиотекарь Коткозерской сельской модельной библиотеки им. З.Т. Дубининой

назад